"Дежурный по стране"

Шутить тонко и к месту - искусство.Шутить и одновременно импровизировать - искусство высокое.В наши дни такого достиг, пожалуй, только один человек. Михаил Жванецкий читает собственные произведения - записки, монологи, миниатюры, фразы, полные юмора, тонких наблюдений, лирико-философских размышлений о жизни.

«Вот мы все здесь собрались… В нашем городе… Возле нашего моря… Я хочу, чтоб мы жили вечно. Чтоб мы никогда не расставались. Чтоб погода была как на душе, чтоб на душе как этот вечер… И пусть мы живем… А он все это опишет. И пусть то, что он опишет, понравится всем и будет жить вечно». Он, Михаил Жванецкий, выполнил заказ: описал Одессу и одесситов – и тех, что уехали, и тех, что остались. Неповторимый голос, неповторимая интонация, неповторимая Одесса Михаила Жванецкого.

Михаил Жванецкий - Шлягеры CD2

Михаил Жванецкий - Шлягеры CD1

К юбилею Михаила Афанасьевича Булгакова впервые на радио «Культура» прозвучит 10-серийная программа, созданная на основе его писем, Дневника, уничтоженного автором и восстановленного в наше время по копии, сохранившейся в ОГПУ, и дневниковых записей его жены, Елены Сергеевны.

"Берегись автомобиля" - это первая совместная сценарная работа Эльдара Рязанова и Эмиля Брагинского.

Новый роман Александра Потемкина «Русский пациент» - является зеркалом современной жизни каждого человека. Вся страна больна, и каждый из нас в отдельности является пациентом. О романе «Русский пациент» можно сказать, что он написан в жанре плутовского романа. Здесь вы найдете закрученный сюжет и легкую подачу материала, предприимчивых героев вместе с их очень яркими характерами.

15 апреля. Нюра не ночевала дома и пришла в три. Выглядит ужасно: с черными мешками под глазами, измученная . Я смотрю на нее и думаю: что делать? Попробовать опять поговорить с ней? Но сколько можно разговаривать? Она ведь меня не слышит. Никто меня не слышит, кроме Троля . Иногда приходит в голову, что, не будь на свете Троля , я была бы ничем не связана. А так — нельзя, он без меня погибнет. Зимой — никогда не забуду — я шла по Смоленской и увидела такое, от чего во мне кровь остановилась: свора собак, совершенно одичавших, загнала под машину кошку. Окружили эту машину и сидят. Ждут, пока кошка не выдержит. Минут через пятнадцать кошка выползла, наверное, очень старая, больная, ей уже было все равно. Собаки набросились на нее и разорвали. Люди, которые шли мимо, все отвернулись, никто даже не приостановился, кроме меня . Троль — мое счастье, мое тепло. Как он вылизывает мне лицо, и руки, и мои старые ноги, ужасные, старые ноги в тапках!

Деби Стоун, с зимы изучавшая русский язык, и Люба Баранович, ее учительница, молодая, недавно эмигрировавшая из России, стояли на платформе и напряженно всматривались в усыпанную мелким дождем темноту, откуда должен был вот-вот появиться поезд. И он появился: сначала горящие, выпученные глаза его, потом ярко-черная морда и, наконец, все его натруженное, длинное и скользкое тело, внутри которого находились те, которых они поджидали. Пока заранее улыбнувшаяся Люба не подошла к ним и не заговорила, они, насупленные, стояли возле своего вагона, не двигаясь с места. Услышав Любино “Здравствуйте!”, прибывшие оживились, и самая высокая из них, большегрудая, рыжая и растрепанная, с бантом в помятой прическе, бросила свою сумку наземь и всплеснула руками так энергично, как будто и Люба, и стоящая чуть поодаль смутившаяся Деби были первыми на свете красавицами. От резких движений рукава ее плаща съехали и большие часы под названием “Командирские” сверкнули, как летнее солнце.